|
Пример ветеранов
Молодость живет в цепи поколений, юность
учится с «кого делать жизнь» у людей старшего поколения. Новая рубрика «Пример ветеранов», которую открывает сегодня газета, и имеет целью ответить на вечный вопрос молодости – как стать лучшим? Как прожить жизнь насыщено, содержательно, интересно, для себя и для всех? – На примере ветеранов – представителей разных судеб и увлечений.
Первый рассказ – о человека необычной судьбы, художнике Николае Николаевиче Писанко с Херсонщины.
Тайны, которых не разгадал да Винчи
Я всегда рад, когда меня слушают и когда со мной спорят, - проскочило у Николая Николаевича Писанко, хотя я ни разу не заспорил с ним за время многочасовой беседы, а слушал заворожено (как бывало только в студенческие годы), проникаясь идеями художника и искусствоведа.
Впрочем, еще до знакомства с Писанко от многих людей, причастных к изобразительному искусству, или горячих его поклонников, слышал: Николай Николаевич – человек необыкновенный и по характеру и по складу мышления, и по подвижническому отношению к выбранному делу – тоже исключительная личность. Объем совершенных им трудов тяжело сравнить с обыкновенными возможностями человеческой жизни…
Во время встречи сразу заметил: даже общепринятая мысль в интерпретации Николая Николаевича может блеснуть неожиданной развязкой, за которой встанет ее новая содержательная глубина.
- Когда касаюсь прошлого, - мыслит вслух Николай Николаевич, - детства, боев Великой Отечественной войны, мой разум и душа всегда с теми, кто уже ушел из жизни или погиб. Пребывая с ними, будто наполняешь свою жизнь безграничным временем.
Наполнять жизнь безграничным временем… Этот образный тезис Писанко, человека уже немолодого, семидесятипятилетнего, пораженного болезнями, невольно вспоминаешь и думаешь о масштабах его труда, его сегодняшнем и будущем значении, о силе духа и убежденности в праведности личных творческих и научных поисков.
Под его углом можно взглянуть и в целом судьбу Николая Николаевича, которая многим показалась бы тернистой, на каких-то поворотах безвыходной даже, но наделенный великой любовью и волей к жизни, он смог сделать ее в решающем значении воистину счастливой.
Вырос Писанко в детдоме, с отрочества привык зарабатывать на хлеб, в 1936 году окончил Одесский художественный институт, получил диплом художника-станковиста. В первые месяцы войны был тяжело ранен, несколько лет лечился в госпитале, оттуда навсегда вышел с инвалидным удостоверением. Преодолевая никчемность собственного подорванного ранением и контузией здоровья, не надеялся даже взять когда-то в руки кисти, заново начал изучать историю мирового искусства, сосредоточился на «разгадывании» тайн мастерства живописцев прошлого, искать между ними логические связи и закономерности, попытался теоретически обосновать интуитивно сделанные изобразительные открытия.
Цель моих тридцатилетних поисков, - обобщает Николай Николаевич, - в раскрытии всех творческих идей, которые дали бы возможность каждому талантливому художнику достигнуть большего, и потому, прежде всего, обращена к молодежи, студентам. А начиналось все с чувства неудовлетворенности в познании тайн мастерства, которые области изобразительного искусства, в отличие от литературы, например, музыки, лишь намечены, но до сих пор не обоснованы. Прежде всего это касается проблемы колористической гармонии художественного произведения, способов изображения движения, связей перспективы и композиции, настроенческого и психологического воздействия произведения на зрителя и соответственно, вопроса создания такого настроения или состояния творцом.
Обобщенно труд, которому посвятил себя Николай Николаевич, можно было бы назвать «Язык изобразительного искусства». Перечень отдельных его разделов составляет несколько десятков страниц машинописного текста, для иллюстрации ведущих теоретических положений автор создал сотни (преимущественно акварельных) иллюстраций, большинство из них воспринимаются как законченные произведения искусства.
Чего бы ни коснулся в судьбе Писанко, все в ней нарушает привычные понятия. Труд теоретика как будто сам собою требует пребывания в значительных культурных центрах с их библиотеками, кипучей творческой жизнью, в широком кругу общения с людьми общих профессиональных интересов. А Николай Николаевич большую часть жизни прожил в глуши, в Геническе на Херсонщине, городе живописном, но, к сожалению, отделенном от столичных выставочных залов, музеев, художественных академий, издательств.
Однако такая отдаленность отнюдь не повлияла на уровень его труда и даже определенным образом обусловили возможность для его осуществления – воспитав нетерпимость к суете, пустословию, погоне за престижными жизненными выгодами и т.п.
Первые публичные лекции, прочитанные Писанко в аудиториях Киева (Союзе художников Украины, Киевском
Государственном художественном институте, Институте искусствоведения, фольклор и этнография УССР) принесли теоретику большой успех. Его разработками заинтересовались и одобрительно о них отозвались известные украинские творцы. Наиболее же благосклонными слушателями Николая Николаевича были, разумеется, молодые художники, как и свойственно юности, особенно чуткие к новому, неординарному.
Довольствуясь провинциальной жизнью и возможностью лекционно пропагандировать свои поиски и открытия от дома, Николай Николаевия не спешил перевоплощать добытое в статьи, книги. Роме поездок в Киев и другие города страны, где он продолжал чтение лекций, приобретая все новых и новых поклонников своего учения, в Геническ к нему стали ездить за наукой и профессиональные художники, и студенты-живописцы.
Тут-то скептик может и улыбнуться: Как же это так, мол, дерзать без стремления узаконить собственные открытия (до времени даже спрятав от других), не стремиться получить за них соответствующие моральные и материальные вознаграждения? Живут же бескорыстные в мире.
Действительно, живут! В сосредоточенном взгляде Николая Николаевича так горячо время от времени просвечивает чистая и веселая, даже будто детская, непосредственность, которую не уничтожили жесточайшие разочарования в людях, ведь оказывались рядом с ним и такие, что, наслушавшись мудрости, тепло распрощавшись, потом выдавали его утверждения за свои. Случались и позорные предложения соавторства для монографий и диссертаций.
Отказался, конечно же, отказался, а в нашем разговоре отметил: «- Менее всего у меня был развит талант просителя и
толкача. А ведь каждый талант надо развивать! Я же вообще глубоко убежден, - повел далее совсем о другом, - что у каждого человека должен быть какой-то талант, надо только его осознать и воспитать»,
Увлекшись теорией, теми ее проблемами, над которыми трудились мастера всех времен, к которым пытался подступиться гениальный Леонардо да Винчи, Николай Николаевич не оставит занятия живописью.
Руководствуясь собственными теоретическими находками, прорывался к осмыслению жизни, как живописец с собственным видением мира, пониманием человеческих чувств и страстей, глубоко чувствительный к достижениям народного искусства – и изобразительному, и прикладного, и к тому же фольклора, сюжеты и темы которого подсказали замыслы для многих полотен.
В прошлом и позапрошлом году состоялись персональные выставки Николая Николаевича в выставочных залах Херсонского отделения Союза художников Украины, Симферопольского художественного музея, Крымской астрофизической обсерватории, Академии наук Эстонской ССР. Отзывы о них появились в газетах. Рецензенты все, как один, отмечали новизну и своеобразие творческой палитры Никола Николаевича Писанко.
Вместе с самодеятельными художественными полотнами в мастерской Писанко Николая Николаевича накопились сотни листов – иллюстраций к теоретическим положениям, написанным в
наикратчайшей форме на полях тех же листов. Такого своеобразного синтеза «изображение-комментарий» полностью хватило Николаю Николаевичу для чтения лекций, установочных бесед с пытливыми посетителями.
Два года тому назад Геническ посетила авторитетная депутация представителей Киевского Государственного Художественного института в составе профессора кафедра живописи З.И. Забашты, и.о. доцента кафедры графики П.П. Чебитько, старшего преподавателя кафедры истории искусств Д.М. Колесниковой. Ознакомившись с разработками Николая Николаевича Писанко, добрая молва о которых все росла, авторитетные специалисты обобщили «… Каждая из тем включает много положений, наблюдений, выводов. Все это составляет бесценный материал, который при дальнейшей систематизации и доработке станет весомым вкладом в науку художественной педагогики цвета и колорита для средних и высших учебных заведений. Изданная книга станет настольной книгой (все подчеркивания мои - А.С.) не только для начинающего художника, а и профессионала».
После такого представительного посещения и еще одного свидетельства ценности его работы для теории живописи Николай Николаевич собравшись с силами, подготовил рукопись книги «Движение, пространство и время в изобразительном искусстве».
Поданная в издательство «Вища школа» («Высшая школа» – пер.) она заинтересовала специалистов, получив похвальные отзывы. Как недавно заверил редактор издательства Р.И. Вишневский, «Вища школа» готова издать книгу Николая Писанко, но … для этого еще требуется соответствующие рекомендации Министерства культуры Украинской ССР. Хочется верить, что необходимые указания не
задержатся; ведь, вернемся к высказыванию специалистов, прямо причастных к воспитанию студентов-художников: речь идет об издании настольной книги, крайне необходимой и особенно тем, кто осваивает язык живописи, графики, скульптуры,
молодым нужной!
- Жизнь прошла без выходных, и пора уже подводить итоги, - вспоминаются слова Николая Николаевича Писанко.
- Единственное теперь желание чтобы моя работа стала доступной более широкому кругу людей, да и все сделанное, и то, что уже не успею завершить, попало в надежные руки.
Пока решается вопрос об издании книги, в которую вошла лишь часть его научно-теоретических обобщений Николай Николаевич, преодолевая болезни, работает. Упорно и с вдохновением, как работал он всю свою жизнь.
|